Прочитал две книжки Марка Солонина – «22 июня» и «23 июня». Впечатления довольно-таки интересные. Солонин, конечно, пошел гораздо дальше своего идейного учителя Виктора Суворова. Если тот врет даже там, где его можно проверить, то Солонин прямо не обманывает, а просто делает странные выводы.
1. Критика Солонина в адрес его оппонентов (например: solonin.org/full.php?show=content&id=42&type=ot...) основывается на различиях в терминологии и подходах к оформлению литературных произведений.
Вот, например, Солонин пишет, что автор критических замечаний не дочитал его книжку до 490 страницы… Между тем, этот самый автор критикует его именно за то, что он не озаботился четко расписать свои гипотезы и сделать выводы. Ну должна же быть разница между художественной книжкой и научной монографией?
Оппоненты Солонина используют традиционную терминологию: Великая Отечественная Война – война между СССР и Германией, начавшаяся с нападения Германии в 1941 году и окончившаяся ее капитуляцией в 1945. Солонин же, вслед за Суворовым, вводит свою терминологию. Он разделяет ВОВ, как войну, связанную с антифашистским патриотическим подъемом в СССР от советско-германской войны, начавшейся 22 июня 1941 года. Война же, которую готовил Сталин, вообще никакого определенного названия не удостоилась (Суворов звал ее «освободительный поход»).
С датировкой патриотического подъема можно согласиться. Однако, у Солонина совершенно непонятно, какие именно события спровоцировали этот самый подъем. Получить реальную информацию с оккупированных территорий граждане не могли, а значит, подъем был следствием советской пропаганды.
Однако и сама по себе пропаганда не имела бы такого значения, если бы не 22 июня. Собственно говоря, начало ВОВ в версии Солонина – следствие именно имевшего место в текущей реальности начала войны между СССР и Германией. Т.о., никакого глубокого смысла в разграничении советско-германской и Отечественной войны нет – вторая совершенно естественным образом происходит из первой…
Мог ли Гитлер использовать этот патриотический подъем в своих интересах? Вслед за Солонинным и Суворовым предположу – да мог. Но это сфера не исторического исследования, а литературного жанра «альтернативной истории» (читайте труды Сергея Переслегина).
2. Солонин не заметил самый масштабный «танковый падеж» - разгром Квантунской армии в августе 1945 года. Японцы тогда потеряли все свои танки, не понеся никаких боевых потерь.
Справедливости ради надо сказать, что Квантунская армия имела на порядок меньше танков, чем РККА в 1941 (менее 1200). Да и техническое соотношение сил было другим – опробованные на европейском ТВД Т-34-85 и Ис-2 гарантированно поражали любые японские танки на любых мыслимых дистанциях боя.
Однако, проблема в том, что японские танки так и не вышли из парков.
Нет, конечно, в Японии тоже был антинародный режим. Однако, японские солдаты демонстрировали исключительную стойкость и мужество. Даже в 1945 году для них вовсе не было характерным стремление к дезертирству (тем более, что в оккупировано Китае дезертирство неминуемо вело к скорой и мучительной смерти дезертира). Тем не менее, они танки побросали. Почему?
Да именно потому, что принципы поведения всех солдат всех армий при разгроме примерно одинаковы – в ходе блицкрига в первую очередь теряется управление. О каком вообще организованном сопротивлении может идти речь, когда в глубоком тылу появляется целая танковая армия свалившаяся, не иначе, с неба – в Императорском Генеральном Штабе вряд ли имелись оригиналы, считающие, что крупное механизированное соединение можно провести через Большой Хинган…
Об упорстве сопротивления японцев свидетельствует то, что при 600 тыс. пленных было убито (или позднее умерло от ран) почти 100 тыс. солдат и офицеров Квантунской армии (общая численность японской и манчжурской армий составляла 1,3 млн. чел.). А вот танки из парков не выехали. Почему? Не сообразили отдать приказ…
3. Солонин много места тратит на разоблачения Сталина, который приказами о развертывании партизанской войны и о тактике выжженной земли обрек на смерть тысячи (если не миллионы) советских граждан.
Сталин, конечно, негодяй. Но куда девать тысячи погибших во время операцуии «Оверлорд» французов? А куда девать операцию «Катапульта», когда английский флот атаковал вчерашних союзников – флот нейтральной, на тот момент, Франции? Впрочем, тут Солонин, наверное, скажет, что Черчилль все же отдавал приказ убивать французов, а не англичан… Но ведь можно и ответь, что если бы он не продолжал войну с Гитлером, а пошел бы на мир (Гитлер, кстати, считал англичан нордической расой, что создавало исключительные возможности для сотрудничества), то англичане бы не гибли до самого 1945 года…
Кстати, не так давно посмотрел довольно любопытный франко-немецкий художественный фильм. Одна из его сюжетных линий состоит в том, что прямо в центре маленького французского городка (села, фактически) молодой маки расстреливает двух немецких офицеров. В качестве ответной меры эсесовцы сгоняют все население городка в церковь и сжигают… Вопрос – действовал ли на территории оккупированной Франции пресловутый призыв истреблять немцев вилами?
Неужели Солонин всерьез считает, что, не будь взрыва Крещатика, не было бы Бабьего Яра? Господь с вами, в «22 июне» он прямо обвиняет советскую власть в том, что та не только не озаботилась эвакуацией евреев из оккупированных районов, но даже и не предупредила их о грозящей опасности…
Впрочем… А о чем она должна была предупреждать? Да, на момент вторжения фашистов в СССР, уже было создано, например, Варшавское гетто (октябрь 1940 года). Однако первым случаем массового уничтожения евреев был все же Бабий Яр. В той же Польше массовое уничтожение евреев началось только во второй половине 1942 года. Как советское руководство могло предупреждать об опасности, которой, фактически, еще не было?